Третьему сыну Кроноса и Реи, Аиду (Гадесу, Айдесу), досталось подземное царство мертвых, в которое никогда не проникают лучи солнца, кажется, по жребию, ибо кто добровольно согласился бы им управлять? Впрочем, его характер был настолько мрачным, что он не мог бы ужиться где-либо в другом месте, кроме преисподней.

Во времена Гомера вместо того, чтобы сказать "умереть", говорили "уйти в дом Аида". Воображение, рисовавшее этот дом мертвых, питалось впечатлениями прекрасного верхнего мира, в котором имеется немало несправедливого, устрашающе мрачного и бесполезного. Дом Аида мыслился окруженным крепкими воротами, самого Аида называли Пилартом ("запирающим ворота") и на рисунках изображали с большим ключом. За воротами, как и в домах богатых людей, опасающихся за свое добро, появился трехглавый свирепый и злобный сторожевой пес Цербер, на шее которого с шипением шевелятся змеи. Цербер впускает сюда всех и не выпускает никого.

У каждого хозяина такого крепкого дома на земле были владения. Ими обладал и Аид. И, конечно же, там не наливалась золотая пшеница, не радовали прячущиеся в зелени ветвей алые яблоки и синеватые сливы. Там росли грустные на вид, бесполезные деревья. Одно из них до сих пор сохраняет восходящую к гомеровским временам ассоциацию со смертью и разлукой - плакучая ива. Другое дерево - серебристый тополь. Не увидеть душе-скиталице ни травы-муравы, которую жадно щиплют овцы, ни нежных и ярких луговых цветов, из которых плелись венки для людских пиров и для жертв небесным богам. Куда ни кинь взгляд - сильно разросшиеся асфодели, бесполезный сорняк, высасывающий из скудной земли все соки, чтобы поднять жесткий, длинный стебель и синевато-бледные цветы, напоминающие щеки лежащего на смертном одре. По этим безрадостным, бесцветным лугам бога смерти ледяной, колючий ветер гонит туда и сюда бесплотные тени мертвых, издающие легкий шелест, наподобие стона замерзающих птиц. Ни один луч света, не проникает оттуда, где протекала озаренная солнцем, сиянием луны и мерцанием звезд верхняя земная жизнь, не доходят ни радости, ни печали. НаАид золотом троне восседает сам Аид и его жена Персефона. У трона сидят судьи Минос и Радамант, здесь же бог смерти - чернокрылый Танат с мечом в руках, рядом мрачные керы, а прислуживают Аиду богини мщения эринии. У трона Аида и прекрасный юный бог Гипнос, он держит в руках головки мака, а из рога льет снотворный напиток, от которого засыпают все, даже великий Зевс. Царство полно привидений и чудовищ, над которыми властвует трехголовая и трехтелая богиня Геката, в темные ночи она выбирается из Аида, бродит по дорогам, посылает ужасы и тяжкие сны тому, кто забывает призвать ее как помощницу против колдовства. Аид и его свита страшнее и могущественнее богов, живущих на Олимпе.

Если верить мифам, лишь единицам удавалось ненадолго вырваться из рук Аида и когтей Цербера (Сисиф, Протесилай). Поэтому представления об устройстве подземного мира были неясными и порой противоречивыми. Один уверял, что попадали в царство Аида морским путем и что находилось оно где-то там, куда опускается Гелиос, совершив свой дневной путь. Другой же, напротив, утверждал, что в него не плыли, а спускались в глубокие щели тут же, рядом с городами, где протекала земная жизнь. Эти спуски в царство Аида показывали любопытствующим, но мало кто из них торопился воспользоваться ими.

Чем больше людей уходило в небытие, тем более определенными становились сведения о царстве Аида. Сообщали, что оно девять раз опоясывалось священной для людей и богов рекой Стиксом и что Стикс соединялся с Кокитом, рекой плача, вливавшейся, в свою очередь, в выходящий из недр земли источник Лета, дающий забвение всему земному. Обитатель греческих гор и долин при жизни не видел таких рек, какие открывались его несчастной душе в аиде. Это были настоящие могучие реки, какие текут на равнинах, где-нибудь за Рифейскими горами, а не жалкие, пересыхающие знойным летом ручьи его каменистой родины. Их не перейти вброд, не перепрыгнуть с камня на камень.

Чтобы попасть в царство Аида, надо было дождаться у реки Ахеронт лодки, которой управлял демон Харон - безобразный старец, весь седой, с всклокоченной бородой. Переезд из одного царства в другое надо было оплатить мелкой монеткой, которую покойнику в момент погребения клали под язык. Безмонетных и живых - попадались и такие - Харон отталкивал веслом, остальных сажал в челн, и они должны были сами грести.

Обитатели мрачного подземного мира подчинялись строгим правилам, установленным самим Аидом. Но нет правил без исключений, даже под землей. Тех, кто обладал золотой ветвью, не мог оттолкнуть Харон и облаять Цербер. Но на каком дереве растет эта ветвь и как ее сорвать, никто в точности не знал.

Здесь, за глухим порогом,
Не слышен волн прибой.
Здесь места нет тревогам,
Всегда царит покой...
Созвездий мириады
Сюда не шлют лучи,
Ни радости беспечной,
Ни скорби быстротечной -
Один лишь сон, сон вечный
Ждет в вечной той ночи.
Л. Сулнберн

Аид (A i d h z) · буквально "безвидный", "невидный", "ужасный" - бог - владыка царства мертвых, а также само царство. Аид - олимпийское божество, хотя находится постоянно в своих подземных владениях. Сын Кроноса и Реи, брат Зевса, Посейдона, Деметры, Геры и Гестии, с которыми разделил наследие свергнутого отца, Аид царствует вместе с супругой Персефоной (дочерью Зевса и Деметры), которую он похитил в то время, как она собирала на лугу цветы. Гомер называет Аида "щедрым" и "гостеприимным", т.к. смертная участь не минует ни одного человека; Аид - "богатый", именуется Плутоном (от греч. "богатство"), т.к. он владелец несметных человеческих душ и скрытых в землеВрата аида сокровищ. Аид - обладатель волшебного шлема, делающего его невидимым; этим шлемом в дальнейшем пользовались богиня Афина и герой Персей, добывая голову Горгоны. Но были и среди смертных способные обмануть владыку царства умерших. Так, он был обманут хитрецом Сисифом, покинувшим однажды подземные владения бога. Орфей очаровал своим пением и игрой на лире Аида и Персефону так, что они согласились возвратить на землю его жену Эвридику (но она вынуждена была сразу же вернуться назад, потому что счастливый Орфей нарушил договор с богами и взглянул на жену еще до выхода из царства Аида). Геракл похищает из царства мертвых пса - стража Аида.

В греческой мифологии олимпийского периода Аид является второстепенным божеством. Он выступает как ипостась Зевса, недаром Зевс именуется Хтонием - "подземным" и "спускающимся вниз". Аиду не приносят жертв, у него нет потомства, и даже жену он добыл незаконным путем. Однако Аид внушает ужас своей неотвратимостью.

Поздняя античная литература создала пародийно-гротескное представление об Аиде ("Разговоры в царстве мертвых" Лукиана, имеющие истоком, видимо, "Лягушек" Аристофана). Согласно Павсанию, Аида нигде не почитали, кроме Элиды, где раз в год открывался храм бога (подобно тому, как люди только раз спускаются в царство мертвых), куда разрешалось входить только священнослужителям.

В римской мифологии Аиду соответствовал бог Орк.

Аидом именуется также пространство в недрах земли, где обитает владыка над тенями умерших, которых приводят бог-посланник Гермес (души мужчин) и богиня радуги Ирида (души женщин).

Представление о топографии аида усложнялось с течение времени. Гомеру известны: вход в царство мертвых, который охраняет Кербер (Цербер) на крайнем западе ("запад", "закат" - символ умирания) за рекой Океан, омывающей землю, мрачные луга, заросшие асфоделями, дикими тюльпанами, над которыми носятся легкие тени умерших, чьи стоны подобны тихому шелесту сухих листьев, мрачные глубины аида - Эреб, реки Кокит, Стикс, Ахеронт, Пирифлегетон, тартар.

Более поздние свидетельства добавляют также Стигийские болота или Ахерусийское озеро, в которое впадает река Кокит, огненный Пирифлегетон (Флегетон), окружающий аид, реку забвения Лету, перевозчика мертвых Харона, трехглавого пса Цербера.

Суд над мертвыми вершит Минос, в дальнейшем праведные судьи Минос, Эак и Радаманф - сыновья Зевса. Орфико-пифагорейское представление о суде над грешниками: Титием, Танталом, Сисифом в тартаре, как части аида, нашло место у Гомера (в поздних слоях "Одиссеи"), у Платона, у Вергилия. Подробное описание царства мертвых со всеми градациями наказаний у Вергилия ("Энеида" VI) опирается на диалог "Федон" Платона и на Гомера с уже оформленной у них идеей искупления земных проступков и преступлений. У Гомера в XI книге "Одиссеи" намечаются шесть историко-культурных напластований в представлениях о судьбе души. Гомер называет также в аиде место для праведников - елисейские поля или элизиум. Об "островах блаженных" упоминают Гесиод и Пиндар, так что разделение Вергилием аида на элизиум и тартар также восходит к греческой традиции.

С проблемой аида связаны также представления о судьбе души, соотношении души и тела, справедливом возмездии - образе богини Дике, действии закона неотвратимости.